Это моя первая полноценная статья, специально для WCU. Материал брался из личного опыта и статей всяких умных людей, посвящённых, правда, литературе.

Во многом процесс сочинительства как для прозы, так и для комиксов схож — человек хочет рассказать историю, он продумывает завязку, героев, события. Различия проявляются на этапе технической реализации — там, где прозаик увлечённо строчит три страницы описания, комиксист рисует одну картинку. Более подробный сравнительный анализ проведу как-нибудь потом, сейчас из вышесказанного нас интересует один аспект: теория и практика написания истории для прозаика разработаны вдоль и поперёк, а для комиксиста, под его специфику работы — ещё поди найди.

Сходу написать подробную общую теорию всего очень трудно, поверьте моему опыту. Поэтому начнём с малого. С начала.
Отдельно замечу, что сейчас мы говорим о создании сценария цельной продолжительной истории, а не серии юмористических стрипов — про них как-нибудь отдельно. Не я первая скажу, что многие ошибочно думают, что сюжет для комикса вторичен, и что его делать просто, можно даже по ходу рисования. Голливудские режиссёры тоже думают, что есть же спецэффекты и Джонни Депп; а что получится, если додумывать и менять сценарий прямо по ходу съёмок, казалось бы очевидно.

Итак, завязка истории. С чего и где всё начинается, как читатель знакомится с героями, а заодно и со стилем автора — все любят судить по первым страницам (тем более что у веб-комиксов часто до появления каждой новой страницы проходит некоторое время). Заинтригованный читатель ждёт. Скучающий читатель уходит.

Я подобрала десятку самых заштампованных и замусоленных завязок, которые часто встречаются у неопытных комиксистов (и мангак, насколько это слово применимо к неяпонцам). Ещё один существенный критерий — слабость приёма; то есть, человек, начинающий свою историю одним из приведённых ниже способов, делает это не просто так (а если правда просто так, то мой совет — найдите себе сценариста), он хочет этим приёмом получить некий результат, добиться определённого впечатления. Существует масса других избитых способов начать повествование, но собранные мной при этом ещё и работают плохо.

Итак.

1. Кошмар потогонный: мы бодро зачинаем любой динамической сценой с сильным драматическим накалом, а через пару страниц герой просыпается в холодном поту. Вариации приёма: кошмар навязчивый (о том, что он регулярно повторяется, читателю скажут прямым текстом), кошмар пророческий (и о том, что это не просто сон, а в нём есть дурное предзнаменование, тоже сообщат открыто). А ещё кошмар, или просто вызвавший сильное переживание сон, может оказаться авторским — вот приснилось человеку нечто тако-ое, и он решил воплотить это в классной истории.Следует помнить, что сон эмоционально значим только для того, непосредственно кому он снится, для посторонних это всего лишь набор пустых образов различного уровня прикольности. А то Кафка, прям такой Кафка.

2. Побудка казуальная: звонит будильник, и читатель знакомистся с неизвестным ему героем через обычные утренние процедуры последнего. Иногда дело разбавляется похмельем или мировоззренческими утверждениями о бессмысленности ежедневной рутины. Казалось бы, мы таким образом показываем героя как обычного человека — а на самом деле серый планктон и история про серый планктон не одно и то же. Подходить к вопросу надо с огоньком, иначе казуальной бессмысленностью покажется само произведение.

3. Макание во тьму (к сожалению, термин не мой, но он прекрасен): сознание персонажа по каким-то непонятным пока читателю (и часто оставшихся за кадром) причинам угасает, в агонии сообщая нам куцые сведения в эмоциональной манере, до состояния чёрного прямоугольника. Или же мы начинаем с чёрного прямоугольника, с проблесками обрывочного текста «ги-дэ я?...» Многозначительная чернота часто усугубляется последующей амнезией — это ведь отличный способ сообщить потом читателю через героя очевидные и естественные для изображаемой версии реальности вещи. А ещё её рисовать удобно.

4. Наёмник за барной стойкой: классический приём для фэнтези, приключения и даже нуара. Стойка эта одна и та же что для кабака в эльфячьей деревне, что для чикагского бара, что для славянской корчмы, что для забегаловки при космопорте. Герой пьёт — отличное занятие для составления первого впечатления. Может даже пояснить мысленно читателю или вслух собутыльнику, как он докатился до жизни такой — вот мы и рассказали нужные сведения из биографии. Можно дать слово бармену — вот и сведения по миру, намёк на будущий квест. А потом приходит незнакомая тёмная личность и говорит «Чувак, дело есть» — и понеслась. Можно ещё и драку устроить — вот и динамика. А что ещё надо?
Вот так сходу определить, в чём же минусы приёма, кроме его беспросветной вторичности, вроде бы не удаётся. А всё дело в том, что даже такой простой шаблон требует умелой руки. Выезжает он на харизме и индивидуальности персонажей, в том числе вторичных, и лёгком налёте оригинального юмора, если автор этого не умеет — выйдет жалкая тягомотина.

5. Разговор задушевный, или байкотравля. Давай, брат, присаживайся, не робей. Угощайся, пока дают. Ща спою… то есть, расскажу кой-чего — ты такого не слыхал, точно тебе говорю. Это шаблон бородатый, как дедушка Гендальф.

6. Кроличий портал: тема попадальцев в другие измерения. Очень популярна в околофентезийной литературе и фанфиках, появляется и в любительских комиксах. В виде бесконечных текстов успела всем надоесть до смерти, кроме авторов аналогичных опусов, и сейчас расползается в другие формы реализации. Встречается, в основном, в манге, в том числе и оригинальной и даже мастистой. Иногда случаются вариации: главный герой не в один прыжок исчезает из нашего мира, а по каким-то причинам постепенно проваливается в другой, фантастический.

7. Слезогониво, с подвидами: философское (бессмысленная гибель персонажа-статиста под размышления героя о бессмысленности, характерно для историй про вампиров, например); эпическое (враги сожгли родную хату); подростковое (распряг про одиночество, непонимание и прочие банальности, иногда отягчается попыткой суицида или намёком на неё). Часто сопровождается визуальным рядом повышенной жестокости и/или эмоциональности, чтобы наверняка защемить читателю что-нибудь живое и вынудить посопереживать герою, а заодно и автору, у которого нет таких жутких обстоятельств, но которому тоже хочется тепла и понимания.
Тему бессмысленности насилия как приёма в современной культуре я подниму отдельно; здесь же напомню лишь о том, что «стыдно убивать героев, чтобы расшевелить равнодушных и разжалобить жестокосердных» (Шварц).

8. Четыре страницы заглавий. Обложка первого тома, первой части, первого акта, введения в первую главу. Как-то моя учительница белорусского показала мне своё юношеское творение — под помпезными заглавиями, обещавшими восьмитомник с приподвыподвертами оказалось всего две страницы. Часто юный автор хочет сразу заявить, что он взялся творить нечто масштабное и эпическое. Если не заявлять о масштабности планов так громогласно, коротенькая побасенка на пяток страниц вполне сойдёт за бессюжетную зарисовочку на будущее. Не так стыдно будет.

9. Прибытие поезда. Персонаж тупо в пути или только что прибыл в новое для себя место (вернулся после долгого отсутствия). Когда сценарист никак не может придумать сценарий для клипа на очередную проходную песню, то в итоге или там все танцуют, или куда-то едут.

10. Геймерский телеграфный стиль. Давным-давно, в далёкой-далёкой опере бороздилли комические корабли. Из-за чего треть человечества умерла сразу, ещё четверть от ожирения, а остатки некогда могущественной расы используются вторженцами с Альфы Бадальфы в качестве источника лулзов. Кратко и по существу, в нескольких предложениях, на одну страницу-картинку тематического содержания накладывается исчерпывающая информация по миру. Можно даже не дочитывать, жать enter и идти стрелять, то есть читать комикс. Этот приём считается не самым понтовым, можно ну хотя бы проиллюстрировать на несколько кадров.

Не поймите меня правильно, мы не переходим на личности. Может быть, ваша история и вправду так гениальна, как вы думаете. И если вы чуточку задумаетесь о том, как хорошо её начать — она только выиграет.